Ну а вдруг население ничего не поймет?
Что-то оно поймет в любом случае. Хотя бы то, что из таких заклинаний как "16 баллов по Векслеру, фактор В+ по Кеттеллу, композитная оценка = 2 станд. балла, Е = 9 стенов" сделан какой-то невыгодный для подэкспертных вывод. Но это в лучшем случае никого не впечатлит, в худшем - вызовет недоверие: умные слова - неуважение к народу. Научный выпендреж полезно сочетать с народной сермяжной правдой.
Начать с того, что вообще-то психологическая часть распадается на два раздела, один в отношении Низовкиной Н.Ю., другой в отношении Стецуры Т.С. Но для того, чтобы сермяжная правда была еще проще и правдивее, характеристики нам обеим даны совершенно одинаковые. Целые куски из характеристики переносятся от одного человека к другому. Во многих местах эксперты даже не меняли фамилии, а обходились шаблонным оборотом "у обеих подэкспертных"... А если бы нас двадцать человек было? Складывается впечатление, что шаблон вообще был написан заранее, а затем перекопирован два раза к разным людям. Ну и вывод соответственный: как личности мы просто клоны. Ради приличия в скобках пестрят оговорки типа "у одной в несколько большей степени, чем у второй". Процитируем документ:
"Индивидуально-психологические особенности Низовкиной Н.Ю. и Стецура Т.С. имеют очень много общего:
у обеих хорошо развита интеллектуальная сфера, общий интеллект (у Ни­зовкиной Н.Ю. - лучше, чем у Стецура Т.С.) при этом, у обеих - низкий со­циальный интеллект, как способность правильно понимать поведение лю­дей, особенно - логику развития сложных ситуаций межличностного взаи­модействия;
у обеих подэкспертных схожие типологические особенности и ведущие тенденции, а именно:
- у обеих сильный, неуравновешенный, подвижный тип нервной системы, лежащий в основе их, в целом, холерического типа темперамента;
- обе являются ярко выраженными акцентуантами, с ведущим демонстра­тивным типом акцентуации, в основе которого лежит потребность и стрем­ление производить впечатление, эгоцентризм, жажда внимания к своей осо­бе, эпатажное поведение;
много общего и в характеристиках эмоционально-волевой сферы подэкс­пертных, в частности:
- обеих характеризует глубинная, внутренняя тревожность на фоне эмоцио­нальной неустойчивости, которую они стремятся скрыть;
- у обеих отмечается враждебный, агрессивный характер эмоций, "хрониче­ская" злость, характерная для социопатов (у Низовкиной Н.Ю. больше, у Стецура Т.С. - несколько меньше); обе агрессивны, не видят в этом ничего плохого и склонны принимать свое раздражение и агрессивность как нечто естественное;
- у обеих снижен самоконтроль поведения (у Низовкиной Н.Ю. - в большей степени, у Стецура Т.С. - в меньшей степени), но завышена самооценка сво­их волевых качеств (у Стецура Т.С. в большей степени, у Низовкиной Н.Ю. - в меньшей);
- у обеих отмечаются интеллектуализированные формы враждебности u юношеская/незрелая мятежность скорее безрассудного типа (со стремле­нием разрушать).
Такие характеристики эмоционально-волевой сферы обеих подэкспертных, как юношеская/ незрелая мятежность на фоне завышенной самооценки своих воле­вых качеств, свидетельствует об их эмоционально-волевой незрелости.
у обеих подэкспертных схожие личностные особенности, а именно:
- обе подэкспертные имеют завышенную самооценку с гипертрофированным самоуважением; у обеих повышен уровень потребности в ощущениях (у Стецура Т.С. - больше, у Низовкиной - меньше), что будучи в большей сте­пени свойственно подросткам, свидетельствует об их личностной незрело­сти;
- для обеих подэкспертных альтруистическая направленность, как потреб­ность в содействии и помощи другим людям, иными словами, декларируе­мая ими правозащитная деятельность, на самом деле - малозначима;
- у обеих подэкспертных отмечается выраженное стремление к самоутвер­ждению и независимости, в большей степени свойственное подростковому и юношескому возрасту, с игнорированием социальных условностей и аг­рессивным отстаиванием своих прав;
- у обеих подэкспертных преобладает мотивация достижения (у Стецура Т.С. тема успеха преобладает несколько больше, чем у Низовкиной Н.Ю.);
- у обеих подэкспертных снижена сила "сверх-я"/совестливость, что свиде­тельствует о наличии значимых социопатических тенденций, в силу не­склонности обеих испытывать чувство вины и их высокой нечувствительно­сти к оценкам окружающих;
- обе смелы, самоуверенны и нечувствительны к угрозе; у обеих богатое во­ображение, поглощенность идеями и фантазиями".
Вообще терминология ученых максимально адаптирована к народному ликбезу. Хроническая злость и тревожность, "агрессивны и не видят в этом ничего плохого", "завышенная самооценка и выраженное честолюбие", "гипертрофированное самоуважение", упрямство, "поглощенность идеями и фантазиями", "проявляет себя настойчивой, раздражитель­ной, независимой, несклонной забывать ошибки других личностью". Просто и обличительно.
Или: "подэкспертная (Т. Стецура) декларирует доверчивость, теплоту и сердечность в обще­нии, однако это плохо сочетается с присущей ей враждебностью". Где? Эксперты и не думают пояснить, кто и когда такое декларировал, ведь пояснять они вообще ничего не обязаны. Ответы в тестах мы давали довольно жесткие. Может, в беседах с Малининой? Или на допросах, раз уж взяли их за основу? Так это явно не к нам.
Вот пассаж, понятный каждой кухарке, а для пущей понятности повторенный дважды. "В отношении Н. Низовкиной: "большое количество крайних оценок в профиле Кеттелла за­ставляет предположить, что подэкспертная манипулировала своими ответа­ми, чтобы исключить те, что могли бы представить ее в невыгодном свете, вызвав подозрение о невротических отклонениях, однако..."
Разберемся. Тесты даются, исходя из добросовестности подэкспертных: что пишут, то и есть. Но если результаты неудобные - они признаются недействительными на основании лживости!
(При этом для проверки лживости есть особый блок вопросов. Как я прежде писала, там были утверждения типа "Я никогда не лгал", "Я никогда не нарушал обещаний" - и мы обе понаставили "нет", то есть: лгал, нарушал! Поэтому мы точно выдержали испытание на правдивость. Однако эксперт эти показатели проигнорировала).
А дальше про меня так: "однако чрезмерное отри­цание любого неблагополучия позволяет предположить, что в основе под­хода подэкспертной к тестированию лежит глубинная тревожность (по всей видимости, ей приходится чрезмерно напрягаться, чтобы успешно блефо­вать)".
Итак: подтверждаешь "неблагополучие" - тревожен, а отрицаешь - тоже тревожен, да вдобавок блефуешь! Напоминает инквизицию: сознаешься под пытками - ведьма, не сознаешься - тоже ведьма, поскольку дьявол помогает тебе не ощущать боль.
Теперь сравним, что написано в отношении Т. Стецуры: "большое количество крайних оценок в её профиле Кеттелла также заставляет предположить, что подэкспертная манипулировала своими ответами, чтобы исключить те, что могли бы представить ее в невыгодном свете, вызвав подозрение о невротических отклонениях+" И дальше: "однако чрезмерное отрицание любого неблагополучия позволяет предположить, что в основе подхода подэкспертной к тестированию лежит глубинная тревожность (по всей видимости, ей приходится чрезмерно напрягаться, чтобы успешно блефовать)".
Слово в слово! Повторенье мать ученья!
Задевают такие вещи: "подэкспертная чувствует и осознает свою несчастливость, но прячет ее за декларативно завышенной самооценкой". Естественно, это у обеих. Исходили эксперты, видимо, из мещанских представлений о том, что подследственные радикалы не могут быть счастливы.
Так ли это? И бомж на помойке, и приговоренный к смерти может быть счастливым. Но исходя из комфорта и безопасности, возьмем альпиниста: тяжело, мускулы напряжены, можно разбиться, добрался до привала - в ванну не залезть, страдание! По такой логике, все альпинисты очень несчастливые люди. А ведь это излюбленное развлечение богатой молодежи! Тогда все призывники, которые охотно идут в армию, - садомазохисты. А ведь это защитники Отечества...
В конце концов, люди, "поглощенные идеями и фантазиями" и любящие "щекотку риска", имеют того и другого в изобилии, так почему бы им счастливым не быть?